Для того, чтобы понять приближение Хибари Кёи, не нужны предупреждения сотрудников. Даже через дверь чувствовалась аура его раздражения и его жажда действия. Его сила и его несокрушимая воля.
Бьякуран сидел на диване, обитом белой кожей, и пробегал глазами доклад одного из офицеров, когда в кабинет вошёл долгожданный гость. Было сумрачно – света заходящего солнца, сокрытого блеклыми тучами, хватало для чтения, но по углам уже начинали сгущаться тени.  Хибари появился именно тогда, когда его и ждали – либо он сразу сорвётся с места и кинется выяснять подробности послания, либо проигнорирует его и не приедет вовсе. Третьего не дано, и Бьякуран не ошибся, когда сделал такой вывод.
- Присаживайся, Кёя-кун, - Бьякуран с улыбкой отложил бумаги на край журнального столика из дымчатого стекла. В живую Хибари он видел впервые, и теперь с радостью отметил взгляд его льдистых серо-голубых глаз. С такими людьми очень просто договориться, если знаешь, что им предложить. Бьякуран был наслышан о любви Хибари к демонстрации силы и схваткам, а так же о том, что он неоднократно пытался втянуть в сражения всех физически сильных Аркобалено.
Вошла секретарша, облачённая в классическую форму Вайт Спелл, но с более короткой юбкой, чем положено по уставу. Бьякуран сквозь пальцы смотрел на эти вольности – не всё ли равно, каким образом красуются девушки, если они хорошо выполняют свою работу?
Девушка поставила на столик поднос, расставила чашки с исходящим паром чаем, и удалилась. Отличный сорт японского зелёного чая, можно даже сказать, высший сорт, гекуро. Кёе должно понравиться.
- Я хотел бы видеть тебя в своих рядах, Кёя-кун, - проговорил Бьякуран, отодвигая бумаги подальше и делая глоток обжигающе-горячего чая. Такой чай даже ему казалось грешно заедать сладким – его лёгкий, «солнечный» аромат расслаблял, а терпкий вкус заставлял забыть обо всех сладостях. – Твоя сила и твоя воля впечатляют меня. Равного тебе нет во всей Вонголе.
И это было правдой. Если верны факты, доставляемые шпионами и сборщиками информации, даже Правая Рука Савады Тсунаёши ему в подмётки не годился. Бьякурану очень хотелось иметь такого человека среди своих людей. Кроме того, он не причисляет себя к Хранителям, это доподлинно известно. Неизвестно иное: друг он или враг?
- Ты ведь любишь драться, Кёя-кун? – опустошив чашку наполовину, Бьякуран отставил её на столик и устроил локоть на подлокотнике дивана. – Я хочу предложить тебе поединок. Между тобой и мной. Ты знаешь, я силён, иначе не сидел бы сейчас здесь. Как тебе такая перспектива?
И даже нет надобности назначать «приз» за победу – вряд ли Хибари Кёю интересовало подобное. Ему, возможно, даже исход сражения не так уж интересен – важнее сам процесс. Бьякуран мог понять те чувства, что движут им – когда кровь закипает от адреналина, когда сила твоего удара способна крушить кости врагов, когда от мощности твоего пламени простые кольца разлетаются на осколки. Но, в отличие от Хибари, Бьякуран считал это лишь развлечением, и ему не трудно было бы пойти на уступку и сразиться. Тем более что, каким бы сильным оппонент ни был, он всё равно одержит победу.
- Поединок в том случае, если победа над Вонголой будет за мной, - пояснил он, внимательно рассматривая Хибари и ловя малейшее изменение, хотя бы намёк на иной оттенок решительного настроя. – Если, конечно, ты не дорожишь этой семьёй.
Такие люди, как Хибари, всегда нужны. Они прут вперёд, словно танки, сметают всё на своём пути. И гибнут, обычно, первыми, оставляя за собой дорогу из трупов, по которой могут двигаться люди другого типа. Те, которые открытому и все изничтожающему бою предпочитают стратегию и тактику, хитрость и продуманность. На одной грубой силе далеко вперёд уйти невозможно. Да и разве не скучно это – протаранить себе проход, разметав врагов на кровавые ошмётки? Куда интереснее наблюдать за шахматной доской, передвигая по ней собственные фигуры и заставляя фигуры противника двигаться по заданному сценарию. Дебют Бьякуран давно выиграл, это было несложно. Миттельшпиль в самом разгаре, и сейчас нужно быть предельно внимательным. Если Хибари откажется от сотрудничества, то он в любой момент сможет прийти на помощь Вонголе, а это не входило в планы Бьякурана. Он один способен положить много простых рядовых. Гамбит – это хорошо и, зачастую, оправдано, но когда погибает слишком много пешек ради выведения из строя одного ферзя... Не слишком ли высока цена? Эти пешки ещё могут пригодиться и лучше, если жертв будет как можно меньше. Ведь мало одержать верх над Вонголой, задавив её мощью и количеством – необходима сила и для удержания власти. Иначе всё будет напрасно. Бьякуран слишком высоко взлетел, и падать он отнюдь не собирался.